вход
Tекст «великого писателя всея Руси» А. А. Проханова и комментарий к нему.
«И снова израильские штурмовики, эти чёрные драконы смерти, пикируют на Газу. Сплющиваются от вакуумных бомб двадцатиэтажные дома, сминая в кровавое месиво женщин, стариков и детей.
Я с вами, друзья, в этот час беды.
Пусть нет в моих руках гранатомёта и зенитной ракеты: я своим ненавидящим взором, своей отвергающей волей сбиваю пикирующие самолёты... отводя в сторону разящий смерч самолёта, опрокидываю его в туманное море, заслоняю его своей грудью от сверхточной бомбы.
Плыву на рыбацкой лодке по зелёным волнам туда, где движутся израильские катера, стреляют их пулемёты и пушки. Я заряжаю лодку не взрывчаткой а своими презрением и ненавистью, направляю её на катер и вижу, как подлый корабль разламывается надвое от моего тарана».
Странно, как это мы уцелели при таком накале боевых прохановских операций.
- Один таран чего стоит!
***********************************
Не слышны на Газе гармонисты -
Только звон израильских оков.
В эту ночь решили сионисты
Убивать детей и стариков.
Но сверкнул огонь из-за барханов,
И поднялся, злобный и кривой,
Александр Андреевич Проханов,
Мудозвон Расеи боевой.
Он достал таран не очень чистый,
Но пока годящийся в фуи,
И сварились насмерть сионисты
В кипятке прохановской струи.
А потом набрал Андреич газу,
Развернулся жопою вперед,
И такое навалил на Газу -
Никакой еврей не разберет!
А потом, лихой и голосистый,
Он пошел свиньёю на жидят,
И сбежали в страхе сионисты -
Ведь они свинины не едят.
А потом он грозно матернулся,
И занес топор над головой...
А потом он, как назло, проснулся,
Весь в говне, зато пока живой.
Автор ответа пока неизвестен.
«И снова израильские штурмовики, эти чёрные драконы смерти, пикируют на Газу. Сплющиваются от вакуумных бомб двадцатиэтажные дома, сминая в кровавое месиво женщин, стариков и детей.
Я с вами, друзья, в этот час беды.
Пусть нет в моих руках гранатомёта и зенитной ракеты: я своим ненавидящим взором, своей отвергающей волей сбиваю пикирующие самолёты... отводя в сторону разящий смерч самолёта, опрокидываю его в туманное море, заслоняю его своей грудью от сверхточной бомбы.
Плыву на рыбацкой лодке по зелёным волнам туда, где движутся израильские катера, стреляют их пулемёты и пушки. Я заряжаю лодку не взрывчаткой а своими презрением и ненавистью, направляю её на катер и вижу, как подлый корабль разламывается надвое от моего тарана».
Странно, как это мы уцелели при таком накале боевых прохановских операций.
- Один таран чего стоит!
***********************************
Не слышны на Газе гармонисты -
Только звон израильских оков.
В эту ночь решили сионисты
Убивать детей и стариков.
Но сверкнул огонь из-за барханов,
И поднялся, злобный и кривой,
Александр Андреевич Проханов,
Мудозвон Расеи боевой.
Он достал таран не очень чистый,
Но пока годящийся в фуи,
И сварились насмерть сионисты
В кипятке прохановской струи.
А потом набрал Андреич газу,
Развернулся жопою вперед,
И такое навалил на Газу -
Никакой еврей не разберет!
А потом, лихой и голосистый,
Он пошел свиньёю на жидят,
И сбежали в страхе сионисты -
Ведь они свинины не едят.
А потом он грозно матернулся,
И занес топор над головой...
А потом он, как назло, проснулся,
Весь в говне, зато пока живой.
Автор ответа пока неизвестен.
