вход
Ещё не успели утихнуть восторги от вдохновенной игры молодых израильских пианистов во главе с мэтром - маэстро Вагом Папяном, а абонемент классической музыки дарит нам уже пятую по счёту встречу в Гейхал ха-Тарбут, с совершенно новой тематикой.
Другой оркестр – кибуцный камерный оркестр из Натании, впрочем, уже хорошо известный ашкелонцам; другой круг авторов: Й С. Бах, А.Пьяццолла, Ф.Мендельсон.
И, естественно, иные дирижёр и солисты-исполнители: «королева аккордеона», как её часто именует пресса, гостья из Латвии Ксения Сидорова, и скрипач-виртуоз Павел Левин.
Отмечу также, что дирижёр-«распорядитель» вечера Салим Авуд Ашкар, музыкант на пороге своего сорокалетия, более известен как пианист, в 22 года дебютировавший в знаменитом зале Карнеги-Холл и успевший за последующие годы выступить с такими прославленными дирижёрами, как Зубин Мета, Даниэль Баренбойм, Риккардо Мути, Валерий Гергиев, Владимир Федосеев…
Наверное, под их влиянием С.А. Ашкар решил попробовать себя и в дирижировании.
Главной «музыкальной героиней» вечера суждено стать Ксении Сидоровой. Если верить прессе - музыканту экстра-класса, к тому же молодой (27 лет) и красивой женщине.
Признаюсь, я с раннего детства влюблён в аккордеон. Этот инструмент – и блестящий концертный солист, и аккомпаниатор - трудяга, и оркестровый голос неповторимого тембра. Изобретённый, относительно недавно, в 1829-м году, в Вене мастером К. Домианом, аккордеон стал незаменимым в музыкальных культурах большинства европейских стран.
У меня же к нему особое отношение ещё и потому, что прекрасной аккордеонисткой всю свою творческую жизнь была моя мама. В 16 лет подающая большие надежды пианистка – ученица знаменитой одесской школы имени Столярского, сама, без учителей, стоя перед зеркалом, чтобы видны были клавиши, освоила буквально за неделю новый инструмент. Шёл 1942 год, война…
Потом и в филармонических концертах, и на театральной сцене, и даже на арене цирка мама не расставалась со своим «Вельтмейстером» (аккордеоны, правда, менялись, но приверженность к знаменитой фирме сохранялась всю жизнь).
Поэтому я с особым волнением жду встречи с аккордеоном рижанки Ксении Сидоровой, обладательницей «Большой музыкальной награды» - главной музыкальной премии Латвии, первой в истории аккордеонистки, получившей музыкальную премию принца Уэльского, лауреата международных конкурсов в Италии, России, Латвии и Литве.
Она играла с лучшими оркестрами и дирижёрами мира, для неё специально пишут композиторы, её трактовки характеризуются «лёгкостью, тонкой нюансированностью, деликатностью и захватывающей виртуозностью» (из мировой прессы).
В исполнении К. Сидоровой прозвучит Концерт ре минор Й.С. Баха с оркестром, две знаменитые пьесы Астора Пьяццоллы – обе в дуэте с П. Левиным, и «на закуску», уже в конце второго отделения, «Поппури на темы шотландских народных мелодий», которое станет виртуозным дополнением к самому объёмному и серьёзному сочинению этой программы – «Шотландской» симфонии Феликса Мендельсона.
Как известно, Иоганн Себастьян Бах писал свои клавирные концерты не только как художественные произведения, но и как своего рода учебные опусы - почти все его сочинения этого рода – переложения знаменитых и в его время, и сейчас скрипичных концертов А. Вивальди.
Бах с добросовестностью прилежного ученика осваивал новую тогда для немецкой музыки форму трёхчастного итальянского инструментального концерта, насыщая его глубоким образным содержанием.
Первая часть концерта полна сдержанной, суровой энергии, которая подчёркивается ритмической пульсацией и драматической тональностью ре минор.
Вторая часть – вариации на бассо-остинато – удержанный бас, тема которого неоднократно проходит в нижних голосах оркестра и у солиста, и расцвечивается свободно льющимися импровизациями верхних голосов.
Финал (третья часть) в характере жиги – стихия танцевально-стремительного движения.
Две пьесы аргентинского композитора Астора Пьяццоллы (1921-1992) принадлежат к числу наиболее значительных и популярных у этого автора. В его активе более трёхсот (!) танго, музыка к 50-ти кинофильмам, многочисленным спектаклям и произведения концертной эстрады. «Обливион» (Забвение), написанный в 1982 году - высшее выражение лирики Пьяццоллы.
«Либертанго» (Танго свободы, 1974 год), полно страстного темперамента, словно закованного в железные ритмы танцевального движения. Вместе с тем, пьеса дышит особой свободой импровизации и развития.
«Великий Астор», как называли Пьяццоллу, необыкновенно обогатил жанр танго, представив его в современном обличии, насытив элементами джаза и классической музыки. Именно его произведения положили начало новому жанру, получившему название Tango Nuevo – Новое танго.
Третья по счёту симфония Мендельсона ор. 56 ля минор принадлежит к числу шедевров симфонической музыки раннего романтизма и является одним из первых образцов симфонизма программного, пейзажного, продолжающего традиции концертов «Времени года» Вивальди и Шестой «Пасторальной» симфонии Бетховена. Эта симфония получила название «Шотландская».
1829-й год (совпадение случайное, но год создания аккордеона). Двадцатилетний Мендельсон восхищён путешествием по Шотландии, красотой и суровостью её природы, богатством народной музыки и преданий старины, историческим прошлым (особое впечатление на композитора произвели развалины замка королевы Марии Стюарт, казнённой другой королевой – Елизаветой).
«Я полагаю, что нашёл сегодня начало своей «Шотландской» Симфонии», - пишет Мендельсон родным. Но понадобилось 12 лет (для Мендельсона, писавшего обычно много и очень быстро, срок чрезвычайный!), чтобы симфония получила своё законченное воплощение, и состоялось её первое исполнение в Лондоне (1842-й год).
Первая часть элегична по настроению и сдержанна по оркестровым краскам – словно северный пейзаж в туманной дымке.
Вторая – обаятельное, живое скерцо, «инструменты в котором говорят, как люди» (Шуман). Скерцо особенно сияет и искрится радостью, солнечностью на фоне остальных частей симфонии.
Третья часть – в характере романтической баллады-размышления о «делах давно минувших дней».
Финал стремителен, полон воинственной, гордой энергии. Но здесь же с появлением второй темы возникают светлая мягкая печаль и лиризм.
И как бы «замыкая» образный строй симфонии, возвращается - только теперь в светлом, ликующем мажоре – мелодия первой части.
Торжественно, ярко и мощно звучит эпилог-кода.
Напоминаю, это ещё не конец концерта. Ведь прозвучит ещё и «Поппури на шотландские темы», и вы сможете ещё раз оценить мастерство всех участников этого вечера – и солистов, и дирижёра, и оркестра.
Думаю, оценка будет высокой. Нет, не думаю – УВЕРЕН!!!
Эд Добрыкин, музыковед, магистр музыки
Другой оркестр – кибуцный камерный оркестр из Натании, впрочем, уже хорошо известный ашкелонцам; другой круг авторов: Й С. Бах, А.Пьяццолла, Ф.Мендельсон.
И, естественно, иные дирижёр и солисты-исполнители: «королева аккордеона», как её часто именует пресса, гостья из Латвии Ксения Сидорова, и скрипач-виртуоз Павел Левин.
Отмечу также, что дирижёр-«распорядитель» вечера Салим Авуд Ашкар, музыкант на пороге своего сорокалетия, более известен как пианист, в 22 года дебютировавший в знаменитом зале Карнеги-Холл и успевший за последующие годы выступить с такими прославленными дирижёрами, как Зубин Мета, Даниэль Баренбойм, Риккардо Мути, Валерий Гергиев, Владимир Федосеев…
Наверное, под их влиянием С.А. Ашкар решил попробовать себя и в дирижировании.
Главной «музыкальной героиней» вечера суждено стать Ксении Сидоровой. Если верить прессе - музыканту экстра-класса, к тому же молодой (27 лет) и красивой женщине.
Признаюсь, я с раннего детства влюблён в аккордеон. Этот инструмент – и блестящий концертный солист, и аккомпаниатор - трудяга, и оркестровый голос неповторимого тембра. Изобретённый, относительно недавно, в 1829-м году, в Вене мастером К. Домианом, аккордеон стал незаменимым в музыкальных культурах большинства европейских стран.
У меня же к нему особое отношение ещё и потому, что прекрасной аккордеонисткой всю свою творческую жизнь была моя мама. В 16 лет подающая большие надежды пианистка – ученица знаменитой одесской школы имени Столярского, сама, без учителей, стоя перед зеркалом, чтобы видны были клавиши, освоила буквально за неделю новый инструмент. Шёл 1942 год, война…
Потом и в филармонических концертах, и на театральной сцене, и даже на арене цирка мама не расставалась со своим «Вельтмейстером» (аккордеоны, правда, менялись, но приверженность к знаменитой фирме сохранялась всю жизнь).
Поэтому я с особым волнением жду встречи с аккордеоном рижанки Ксении Сидоровой, обладательницей «Большой музыкальной награды» - главной музыкальной премии Латвии, первой в истории аккордеонистки, получившей музыкальную премию принца Уэльского, лауреата международных конкурсов в Италии, России, Латвии и Литве.
Она играла с лучшими оркестрами и дирижёрами мира, для неё специально пишут композиторы, её трактовки характеризуются «лёгкостью, тонкой нюансированностью, деликатностью и захватывающей виртуозностью» (из мировой прессы).
В исполнении К. Сидоровой прозвучит Концерт ре минор Й.С. Баха с оркестром, две знаменитые пьесы Астора Пьяццоллы – обе в дуэте с П. Левиным, и «на закуску», уже в конце второго отделения, «Поппури на темы шотландских народных мелодий», которое станет виртуозным дополнением к самому объёмному и серьёзному сочинению этой программы – «Шотландской» симфонии Феликса Мендельсона.
Как известно, Иоганн Себастьян Бах писал свои клавирные концерты не только как художественные произведения, но и как своего рода учебные опусы - почти все его сочинения этого рода – переложения знаменитых и в его время, и сейчас скрипичных концертов А. Вивальди.
Бах с добросовестностью прилежного ученика осваивал новую тогда для немецкой музыки форму трёхчастного итальянского инструментального концерта, насыщая его глубоким образным содержанием.
Первая часть концерта полна сдержанной, суровой энергии, которая подчёркивается ритмической пульсацией и драматической тональностью ре минор.
Вторая часть – вариации на бассо-остинато – удержанный бас, тема которого неоднократно проходит в нижних голосах оркестра и у солиста, и расцвечивается свободно льющимися импровизациями верхних голосов.
Финал (третья часть) в характере жиги – стихия танцевально-стремительного движения.
Две пьесы аргентинского композитора Астора Пьяццоллы (1921-1992) принадлежат к числу наиболее значительных и популярных у этого автора. В его активе более трёхсот (!) танго, музыка к 50-ти кинофильмам, многочисленным спектаклям и произведения концертной эстрады. «Обливион» (Забвение), написанный в 1982 году - высшее выражение лирики Пьяццоллы.
«Либертанго» (Танго свободы, 1974 год), полно страстного темперамента, словно закованного в железные ритмы танцевального движения. Вместе с тем, пьеса дышит особой свободой импровизации и развития.
«Великий Астор», как называли Пьяццоллу, необыкновенно обогатил жанр танго, представив его в современном обличии, насытив элементами джаза и классической музыки. Именно его произведения положили начало новому жанру, получившему название Tango Nuevo – Новое танго.
Третья по счёту симфония Мендельсона ор. 56 ля минор принадлежит к числу шедевров симфонической музыки раннего романтизма и является одним из первых образцов симфонизма программного, пейзажного, продолжающего традиции концертов «Времени года» Вивальди и Шестой «Пасторальной» симфонии Бетховена. Эта симфония получила название «Шотландская».
1829-й год (совпадение случайное, но год создания аккордеона). Двадцатилетний Мендельсон восхищён путешествием по Шотландии, красотой и суровостью её природы, богатством народной музыки и преданий старины, историческим прошлым (особое впечатление на композитора произвели развалины замка королевы Марии Стюарт, казнённой другой королевой – Елизаветой).
«Я полагаю, что нашёл сегодня начало своей «Шотландской» Симфонии», - пишет Мендельсон родным. Но понадобилось 12 лет (для Мендельсона, писавшего обычно много и очень быстро, срок чрезвычайный!), чтобы симфония получила своё законченное воплощение, и состоялось её первое исполнение в Лондоне (1842-й год).
Первая часть элегична по настроению и сдержанна по оркестровым краскам – словно северный пейзаж в туманной дымке.
Вторая – обаятельное, живое скерцо, «инструменты в котором говорят, как люди» (Шуман). Скерцо особенно сияет и искрится радостью, солнечностью на фоне остальных частей симфонии.
Третья часть – в характере романтической баллады-размышления о «делах давно минувших дней».
Финал стремителен, полон воинственной, гордой энергии. Но здесь же с появлением второй темы возникают светлая мягкая печаль и лиризм.
И как бы «замыкая» образный строй симфонии, возвращается - только теперь в светлом, ликующем мажоре – мелодия первой части.
Торжественно, ярко и мощно звучит эпилог-кода.
Напоминаю, это ещё не конец концерта. Ведь прозвучит ещё и «Поппури на шотландские темы», и вы сможете ещё раз оценить мастерство всех участников этого вечера – и солистов, и дирижёра, и оркестра.
Думаю, оценка будет высокой. Нет, не думаю – УВЕРЕН!!!
Эд Добрыкин, музыковед, магистр музыки
