К 40-летию Войны Судного дня

Битва у «Китайской фермы»: воспоминания офицера бригады «Голани»
По еврейскому календарю 40-летие Войны Судного дня будет отмечено в конце этой недели.
Самой тяжелой битвой той войны (как, впрочем, и самым кровопролитным сражением в истории государства Израиль) стало сражение у «Китайской фермы» на Синае. Одним из его участников был 22-летний боец бригады «Голани» Бени Вакнин (ныне – мэр Ашкелона). Предлагаем вниманию читателей его воспоминания.

Со срочной службы в ЦАХАЛе я демобилизовался в 1971 году и поступил в Еврейский университет в Иерусалиме, на факультет экономики и управления бизнесом. Устроился на работу в компанию EAPC – Eilat Ashkelon Pipeline Company, обеспечивающую наземную транспортировку нефтепродуктов от Красного до Средиземного моря.
Вкалывал день и ночь, брал сверхурочные, чтобы заработать денег на оплату учебы в университете.

К окончанию второго курса в июне 1973 года я начал работать в банке Апоалим.
То было дивное время: совсем недавно я познакомился с красавицей Фейдад, мы встречались, от любви я был на десятом небе.

6 октября 1973 года наши соседи и друзья из района Гиват Цион с раннего утра собрались в синагоге, которую в 1956 году основал мой отец Меир Вакнин: суббота, Судный день.

В половине второго тишину нарушил шум мотора и скрип тормозов. Из автомобиля выскочили связные. «Есть ли здесь Бени Вакнин, Моше Коэн и Михаэль Шарвит?»

«Вакнин и Коэн здесь, Шарвит (сын главного раввина Ашкелона – Б.В.) молится в другой синагоге, а что?»

«Война, вам приказано срочно явиться на призывной пункт».

Не помня себя, мы с Моше выскочили на улицу, сели в машину и поехали в школу «Иехезкель», на сборный пункт.
Как воины-резервисты, мы были приписаны к 600-му полку, а Михаэль Шарвит - к 500-му. Оба полка входили в состав бригады, которой командовал Арик Шарон. Заместителем Шарона был генерал Джеки Эвен – наш, ашкелонский.

На призывном пункте собрались воины-резервисты, полно знакомых. Нам с Моше велели немедленно выехать на армейскую базу «Сдэ Тейман» в Негеве. Коэн был стрелком танка, а я наводчиком минометов, которые перевозили на приземистых гусеничных грузовичках (сегодня трудно назвать эти «динозавры» бронетранспортерами).
С детства у меня были наклонности к математике – я умел вмиг точно рассчитать траекторию полета снаряда и еще во время срочной службы стал командиром расчета стрелков пехотной бригады «Голани».

Нашему батальону отдали приказ как можно скорее добраться до Суэцкого канала, но платформ для перевозки танков и бронетранспортеров не было.

«Ситуация на фронте очень тяжелая, очень», - шепнул один из офицеров. В отличие от нас, ему уже было известно, что укрепления ЦАХАЛа в северной части линии Бар-Лева пали.
Несколько часов подряд мы загружали танки и броневики снарядами и минами. Всех нас одолевала одна и та же мысль: если бы нас вызвали на призывной пункт хотя бы на день раньше – можно было бы успеть гораздо больше, но…

Чтобы взять реванш за поражение в Шестидневной войне, враг серьезно подготовился на юге и на Голанах: удар был нанесен внезапно, в Судный день, когда жизнь в стране замерла.

Провозившись до ночи с боеприпасами, мы потеряли драгоценное время. К тому же до исхода Судного дня никто из нас даже глотка воды не сделал.
Лишь на рассвете следующего дня на танках и грузовиках мы добрались до места назначения на Синае – и тут же нам отдали приказ: «В бой!».

В первом же бою мы оказались плечо к плечу с молоденькими солдатами срочной службы и почувствовали безошибочным чутьем воинов, участвовавших в десятках рискованных операций: плохи наши дела.

Полком командовал ашкелонец генерал Менаше Тувья Равид. В первые несколько часов десятки солдат и офицеров были убиты, многие получили тяжелейшие ранения.
Эвакуация раненых пробуксовывала: шоссе, ведущие на юг, забиты военной техникой, из-за этого образовались страшные заторы.

В короткие перерывы между боями мы с Моше Коэном бросались искать друг друга.
«Жив?»
«Слава Богу, держись! Увидимся».
На пару секунд мы застывали в обнимку - и мчались каждый на свою позицию.

15 октября началась решающая битва у «Китайской фермы». Никто из нас не предполагал, что мы окажемся в западне, попадем в огненный ад. Враг отразил нашу атаку шквальным огнем: со всех сторон и во всех направлениях египтяне стреляли из пулеметов, минометов, танков и советских ракетных установок.

У нас на глазах падали, сраженные наповал, товарищи, но никто не мог ни на миг оторваться от миномета или автомата, чтобы оттащить с поля боя раненых и тела убитых. Мы были бегущими мишенями в тире: зазевался – убит.

И все-таки 16-го числа нашим подразделениям чудом удалось прорвать стык между 2-й и 3-й египетскими армиями. Танки были переправлены на противоположную сторону Суэцкого канала, но ценой каких потерь…

Мой друг Моше Коэн уничтожил 10 танков и погиб. Был убит Михаэль Шарвит – его тело удалось доставить в Израиль спустя месяц после окончания войны, а останки Моше (благословенна память обоих) – лишь через полгода.

Мне удалось проводить в последний путь только Моше Коэна: он был похоронен с воинскими почестями на Масличной горе в Иерусалиме. На похороны Михаэля Шарвита я не попал: наш взвод пробыл на Суэце до апреля 1974 года.
В последние годы – в угоду идеологии постсионизма, разрушительной для морали нации, – о бойцах, прошедших огненный ад у «Китайской фермы», говорят, что мы якобы пережили жуткую психологическую травму. Но тогда, в первой половине 1974 года, нами владело совершенно иное чувство: да, мы прошли все круги ада, потерять в бою близкого друга – все равно что лишиться сердца или обеих рук. Именно поэтому впредь никогда, ни при каких обстоятельствах ЦАХАЛ не допустит повторения ошибок, результатом которых стала бойня у «Китайской фермы».

…Меня нередко спрашивают: «Почему, заслышав вой сирены, ты не бросаешься в убежище и всегда первым мчишься на места ракетных обстрелов?» А как еще может реагировать на атаки врага лейтенант элитной боевой части, участник самых тяжелых в истории страны боев!
Я не раз смотрел смерти в глаза, но ни разу не отвел взгляда. Таких, как я и мои товарищи-офицеры, голыми руками не возьмешь: в наших жилах течет кровь «Голани».

На снимках:


Пресс-служба предвыборного штаба Бени Вакнина