вход
Настало время прокомментировать моё поведение: почему я так много ставлю материалов о деятельности НДИ.
Скажу честно, я не могу молчать. Я не могу не сообщать читателям сайта того, что меня самого приводит в состояние восторга!
Партия НДИ в опозиции, но не проходит ни одного дня, чтобы депутаты Кнессета от НДИ не выдвигали всё новых и новых законопроектов, явно необходимых гражданам Израиля!
И каждый из этих законопроектов архи важен для нашей жизни. Заодно мы увидим, как они проходят и кто стоит на пути нашего процветания!
Юрий Гольдман
На этой неделе состоялась второе заседание комиссии, созданной для решения пенсионной проблемы новых репатриантов. Сегодня мы беседуем с членом комиссии Депутатом Кнессета 17 и 19 созывов Леонидом Литинецким
— Леонид, почему именно сейчас?
-Ваши читатели наверняка знают, что вопросом пенсий для новых репатриантов партия НДИ занимается уже давно. Но именно сейчас появилась реальная возможность решить эту проблему. Дело в том, что быть в оппозиции, как оказалось, полезно, в первую очередь – для наших избирателей. Ведь войди мы в коалицию, шансы на продвижение пенсионной реформы для репатриантов были бы много меньше. А так мы не скованы коалиционной дисциплиной и можем выдвигать условия нашей поддержки проекта госбюджета.
— Насколько остра проблема?
— Исключительно остра – 240 тысяч репатриантов, приехавших в возрасте «40+» нуждаются в ее безотлагательном решении. И решение у нас есть. Более того, впервые в истории Израиля мы предлагаем установить минимальный доход для наших пенсионеров, привязанный к базовой константе. Наша цель – минимальный доход на одного пенсионера-репатрианта с небольшим трудовым стажем — в размере 80% от суммы минимальной зарплаты и 100% от минимальной зарплаты – для тех у кого накоплен трудовой стаж.
— Вот, два раза подряд слово «минимальный». Во что обойдется реформа?
— 1,5-2 млрд шекелей в год. Это немного. Ультраортодоксы, например, в ходе коалиционных переговоров получили в три раза больше.
— Почему за отправную точку был принят именно 40-летний возраст?
— Это неслучайно. Мы исходили из того, что в этом возрасте там, в Союзе или в СНГ, человек успел получить специальность, лет 15 проработать, обзавестись семьей и квартирой, заработать немалый пенсионный стаж. А приехав сюда, он все потерял. И приобрел машканту, которую ему придется выплачивать и после выхода на пенсию.
Допустим, он приехал в 40-45 лет. Спустя какое-то время нашел работу, начал (или не начал) копить на старость, купил квартиру. Ему уже под пятьдесят, а на что жить после выхода на пенсию? В Союзе многие отработали десятки лет, а сюда приехали ни с чем. Поэтому пенсионная проблема особенно остро стоит именно для «наших» олим. Но, разумеется, мы не возражаем против того, чтобы реформа распространялась и на репатриантов из других стран.
— А на кого она распространится в нынешнем варианте?
— Разрабатывая ее, мы исходили из того, что существуют три большие группы репатриантов. Первая – те, кто приехал в пенсионном или в предпенсионном возрасте, не работал в Израиле и получает пособие от «Битуах леуми». Получает очень мало, даже с учетом социальной надбавки и различных льгот.
Вторая группа – те, кто приехал за 5-8 лет до выхода на пенсию, откладывал, но на приличную пенсию заработать не успел. У многих из них положение хуже, чем у представителей первой группы. Они, к тому же, лишены и права на скидки – на электричество, воду и на другие льготы. Тут, со скидками, и вообще масса вопросов. Помните, как недавно увеличили пособие 80-летним, но одновременно лишили права на скидки? В результате они потеряли больше, чем приобрели. Так что, на первом этапе наша задача – подчистить соответствующие положения и исправить накопившиеся ошибки. Вот как раз во время последнего заседания комиссии была поднята эта проблема и обсуждены пути её решения.
Наконец, третья группа – те, кто приехал в 40-45 лет и проработал, скажем, 20 лет. На первый взгляд, с ними все в порядке. Но мы провели анализ на примере 15 инженеров и выяснили, что их максимальная пенсия составит около 3000 шекелей, а весь доход составит 4200-4300 шекелей в месяц! Мы считаем справедливым, чтобы их помесячный минимальный доход на одного человека был равен, по крайней мере, минимальной зарплате ( в скором времени 5000 шекелей ).
Те, кто в состоянии, сможет еще и работать и зарабатывать до 1800 шекелей без всяких удержаний. Итого, около 6800 шекелей на одного. Это уже на что-то похоже.
— Итак, переговоры идут. Но это именно переговоры. В состав комиссии, как известно, входят Вы и Одед Форер от партии НДИ и три представителя от министерства финансов. Какие возражения выдвигает противоположная сторона?
— Принципиальных возражений пока нет, но подчас проскальзывает непонимание проблемы. Непонимание того, насколько хуже положение репатриантов из бывшего СССР по сравнению с положением родившихся в Израиле одногодков с одинаковым, на первый взгляд, уровнем доходов. У коренного израильтянина в большинстве случаев есть дополнительные доходы
– прямые или косвенные. Часто – наследство: квартира от бабушек-дедушек или от родителей. Я уж не говорю о знании языка и местных реалий. Ему всегда есть, на кого опереться — на родственников, на друзей по армии. У репатрианта же нет никого. Вот нашим детям уже лучше. Если, к примеру, у Вашего сына нет квартиры, он может жить у Вас, питаться у Вас, ездить на Вашей машине. У них будет другая проблема – заботиться о нас – родителях…
Вот всего этого чиновники минфина подчас и не понимают. Хорошо, что с нашей стороны участие в переговорах принимает Одед Форер – уроженец страны, много лет проработавший гендиректором министерства абсорбции. Тут уж никто не скажет, что о проблемах репатриантов он знает понаслышке.
— Когда можно ждать результатов?
— Немедленных изменений на следующий день после выборов ждать не стоит – объем работы — огромный. Предстоит «подчистить» множество подзаконных актов, десятки.
Но я оптимист. Авигдор Либерман лично курирует этот вопрос, и если основные «вехи» нашей реформы будут приняты, а дело идет к тому, то работа по изменению старых положений и разработке новых займет несколько месяцев. Точные даты назвать не берусь, но, уверен, на годы этот процесс не затянется.
Борис Яцан, газета «ВЕСТИ»
Скажу честно, я не могу молчать. Я не могу не сообщать читателям сайта того, что меня самого приводит в состояние восторга!
Партия НДИ в опозиции, но не проходит ни одного дня, чтобы депутаты Кнессета от НДИ не выдвигали всё новых и новых законопроектов, явно необходимых гражданам Израиля!
И каждый из этих законопроектов архи важен для нашей жизни. Заодно мы увидим, как они проходят и кто стоит на пути нашего процветания!
Юрий Гольдман
На этой неделе состоялась второе заседание комиссии, созданной для решения пенсионной проблемы новых репатриантов. Сегодня мы беседуем с членом комиссии Депутатом Кнессета 17 и 19 созывов Леонидом Литинецким
— Леонид, почему именно сейчас?
-Ваши читатели наверняка знают, что вопросом пенсий для новых репатриантов партия НДИ занимается уже давно. Но именно сейчас появилась реальная возможность решить эту проблему. Дело в том, что быть в оппозиции, как оказалось, полезно, в первую очередь – для наших избирателей. Ведь войди мы в коалицию, шансы на продвижение пенсионной реформы для репатриантов были бы много меньше. А так мы не скованы коалиционной дисциплиной и можем выдвигать условия нашей поддержки проекта госбюджета.
— Насколько остра проблема?
— Исключительно остра – 240 тысяч репатриантов, приехавших в возрасте «40+» нуждаются в ее безотлагательном решении. И решение у нас есть. Более того, впервые в истории Израиля мы предлагаем установить минимальный доход для наших пенсионеров, привязанный к базовой константе. Наша цель – минимальный доход на одного пенсионера-репатрианта с небольшим трудовым стажем — в размере 80% от суммы минимальной зарплаты и 100% от минимальной зарплаты – для тех у кого накоплен трудовой стаж.
— Вот, два раза подряд слово «минимальный». Во что обойдется реформа?
— 1,5-2 млрд шекелей в год. Это немного. Ультраортодоксы, например, в ходе коалиционных переговоров получили в три раза больше.
— Почему за отправную точку был принят именно 40-летний возраст?
— Это неслучайно. Мы исходили из того, что в этом возрасте там, в Союзе или в СНГ, человек успел получить специальность, лет 15 проработать, обзавестись семьей и квартирой, заработать немалый пенсионный стаж. А приехав сюда, он все потерял. И приобрел машканту, которую ему придется выплачивать и после выхода на пенсию.
Допустим, он приехал в 40-45 лет. Спустя какое-то время нашел работу, начал (или не начал) копить на старость, купил квартиру. Ему уже под пятьдесят, а на что жить после выхода на пенсию? В Союзе многие отработали десятки лет, а сюда приехали ни с чем. Поэтому пенсионная проблема особенно остро стоит именно для «наших» олим. Но, разумеется, мы не возражаем против того, чтобы реформа распространялась и на репатриантов из других стран.
— А на кого она распространится в нынешнем варианте?
— Разрабатывая ее, мы исходили из того, что существуют три большие группы репатриантов. Первая – те, кто приехал в пенсионном или в предпенсионном возрасте, не работал в Израиле и получает пособие от «Битуах леуми». Получает очень мало, даже с учетом социальной надбавки и различных льгот.
Вторая группа – те, кто приехал за 5-8 лет до выхода на пенсию, откладывал, но на приличную пенсию заработать не успел. У многих из них положение хуже, чем у представителей первой группы. Они, к тому же, лишены и права на скидки – на электричество, воду и на другие льготы. Тут, со скидками, и вообще масса вопросов. Помните, как недавно увеличили пособие 80-летним, но одновременно лишили права на скидки? В результате они потеряли больше, чем приобрели. Так что, на первом этапе наша задача – подчистить соответствующие положения и исправить накопившиеся ошибки. Вот как раз во время последнего заседания комиссии была поднята эта проблема и обсуждены пути её решения.
Наконец, третья группа – те, кто приехал в 40-45 лет и проработал, скажем, 20 лет. На первый взгляд, с ними все в порядке. Но мы провели анализ на примере 15 инженеров и выяснили, что их максимальная пенсия составит около 3000 шекелей, а весь доход составит 4200-4300 шекелей в месяц! Мы считаем справедливым, чтобы их помесячный минимальный доход на одного человека был равен, по крайней мере, минимальной зарплате ( в скором времени 5000 шекелей ).
Те, кто в состоянии, сможет еще и работать и зарабатывать до 1800 шекелей без всяких удержаний. Итого, около 6800 шекелей на одного. Это уже на что-то похоже.
— Итак, переговоры идут. Но это именно переговоры. В состав комиссии, как известно, входят Вы и Одед Форер от партии НДИ и три представителя от министерства финансов. Какие возражения выдвигает противоположная сторона?
— Принципиальных возражений пока нет, но подчас проскальзывает непонимание проблемы. Непонимание того, насколько хуже положение репатриантов из бывшего СССР по сравнению с положением родившихся в Израиле одногодков с одинаковым, на первый взгляд, уровнем доходов. У коренного израильтянина в большинстве случаев есть дополнительные доходы
– прямые или косвенные. Часто – наследство: квартира от бабушек-дедушек или от родителей. Я уж не говорю о знании языка и местных реалий. Ему всегда есть, на кого опереться — на родственников, на друзей по армии. У репатрианта же нет никого. Вот нашим детям уже лучше. Если, к примеру, у Вашего сына нет квартиры, он может жить у Вас, питаться у Вас, ездить на Вашей машине. У них будет другая проблема – заботиться о нас – родителях…
Вот всего этого чиновники минфина подчас и не понимают. Хорошо, что с нашей стороны участие в переговорах принимает Одед Форер – уроженец страны, много лет проработавший гендиректором министерства абсорбции. Тут уж никто не скажет, что о проблемах репатриантов он знает понаслышке.
— Когда можно ждать результатов?
— Немедленных изменений на следующий день после выборов ждать не стоит – объем работы — огромный. Предстоит «подчистить» множество подзаконных актов, десятки.
Но я оптимист. Авигдор Либерман лично курирует этот вопрос, и если основные «вехи» нашей реформы будут приняты, а дело идет к тому, то работа по изменению старых положений и разработке новых займет несколько месяцев. Точные даты назвать не берусь, но, уверен, на годы этот процесс не затянется.
Борис Яцан, газета «ВЕСТИ»
5