входНаша гордость, Алексей Даинзон, творчеством которого мы восхищались не раз, истоптал пороги мэрии Ашкелона, участвуя неоднократно в конкурсах на выполнение работ для города.
Но, к великому сожалению и разочарованию, по непонятным причинам, побеждали те, кому до Алексея очень далеко и получали заказ на украшения, которые, скорее можно отнести к сомнительному и наивному творчеству, чем к профессиональным работам. А по поводу их художественного достоинства наши комментаторы не раз шутили и сомневались в адекватности авторов.
В поисках творческой реализации, Алексей посетил выставку «Белые ночи» в своем родном городе Перми. И мы знакомим вас, уважаемые читатели с материалом, опубликованном на федеральном российском сайте АиФ г. Перми:
На «Белых ночах» бывший пермяк создал скульптуру в стиле Гауди
«При всей тяжести моей работы это в то же время игра. Ведь я бью стекляшки, бью разные тарелки», - говорит Алексей ДАИНЗОН, израильский зодчий, работавший в фестивальном городке в течение всех «Белых ночей».
Он прилетел в Пермь за месяц до начала фестиваля. С пятью килограммами цветного стекла, сварочной маской и макетом будущей скульптуры в масштабе 1:20. Всё остальное предстояло организовать здесь. Звонил друзьям, бегал по магазинам в поисках посуды нужных оттенков (чтобы потом безжалостно её разбить!), искал спонсоров. Двоюродный брат-бизнесмен помог с керамической плиткой и помещением: на складе его магазина Алексей гнул сначала каркас из железа, затем всё это сваривал, бетонировал.
А к открытию фестиваля перевёз конструкцию в городок на эспланаде, где на глазах у публики с утра до позднего вечера украшал её мозаикой, проводя ежедневно ещё по несколько мастер-классов.
То ли девушка, а то ли ракушка
«АиФ-Прикамье»: – Самую неожиданную реакцию зрителей на вашу работу на фестивале помните?
А.Д.: – Детей она притягивала как магнит. Им всё хотелось потрогать, внутрь залезть. А взрослые восклицали: «О, из кусочков плитки! О, там кусочек тарелки! А я чашку на днях разбила и не знала, как её использовать. Можно на кухне мозаику сделать!» Идеи просто захлёстывали людей. То же и с названием скульптуры. Она у меня настолько разная со всех ракурсов, что каждый видит в ней что-то своё. Я, например, крылья бабочки. Кто-то - ракушку, кто-то - девушку… За всё время единственная женщина спросила: «Это у вас что? Злобная баба?»
Я улыбнулся, ответил: «Наверное, вам в автобусе кондуктор невежливый попался. Бывает».
Про невежливых кондукторов, проблемы с парковкой, отключение на месяц-другой горячей воды летом и прочие атрибуты пермской жизни Алексей знает не понаслышке. До 15 лет сам жил тут, пока в 1990 г. мама-медсестра и папа-автомеханик не переехали вместе с ним в Израиль. Ну а в 2000-х, после службы в армии, путешествий по миру и поисков себя, у него был ещё один «пермский период».
А.Д.: – До этого я работал в Японии, где наконец-то понял, что хочу заниматься творчеством, - рассказывает он. - Тогда же, из-за близости к российской границе, такая ностальгия пробила! Понял, что в России смогу учиться на родном языке, у хороших мастеров. И по совету знакомых поступил в Кунгурский художественный колледж, на резьбу по камню.
Матисс из Кунгура
В колледже, понятно, случился переполох: «К нам приехал иностранец!»
Однако Даинзон «на иностранщину не жал». На учёбу ездил через весь город на автобусе, а позволяла погода - на велосипеде. Сдружился с однокурсниками, хотя был старше большинства из них на 10 лет. Учился с огромным интересом, и до сих пор тепло вспоминает о своём наставнике Анатолии Овчинникове и других педагогах:
А.Д.: – На занятиях по академическому рисунку Анатолий Васильевич шутя называл меня Матиссом - за абстрактность работ. Но всегда поддер¬живал. Я окончил колледж за 2 года, по краткой программе. Педагоги, спасибо им, меня сфокусировали. Я понял, что такое композиция, как грамотно строить дизайн объекта, как чувствовать камень.
В то время Алексей впервые попробовал себя и в мозаике. Заболел ею ещё в конце 90-х в Барселоне, где в парке Гуэля его буквально сразили творения великого модерниста Антонио Гауди. На мозаичную саламандру, любимый персонаж Гауди, студент Даинзон, конечно, не замахнулся. Но орнамент из плитки на бордюре вокруг клумбы выложил. На фазенде у родственников в летние каникулы. Все пальцы изрезал, но сделал!
На выставке «Арт-Пермь - 2005» вместе с бывшим однокурсником они представили уже скульптурную композицию, украшенную мозаикой.
А уж сколько медведей из мрамора для желающих иметь этого зверя у себя на даче было вырезано им за четыре года работы в Перми - и не сосчитать.
Звук и цвет
Сейчас Алексей вновь живёт в Израиле, в городе Ашкелоне. Создал фирму, в которой он и дизайнер, и строитель, и агент. Работает по контрактам с муниципальной властью.
«АиФ-Прикамье»: – Делаете только то, что вам заказывают?
А.Д.: – Нет, предлагаю что-то и сам. Правда, мне интереснее абстракция, где можно экспериментировать с формой, а властям - кит, дельфин и кораблик. Поэтому бывают месяцы, когда тихо. Тогда готовлю работы для выставок.
Прошлой осенью в Тель-Авиве впервые прошёл выставочный «Осенний салон», основанный в Париже более 100 лет назад.
С его историей прочно связаны имена Пикассо, Родена, Шагала. На сей раз в выставке участвовало около 800 художников со всего Израиля, в том числе Алексей Даинзон.
Причём одна из его работ, обретя покупателей в лице русскоязычной пары, уехала в Канны:
А.Д.: – Я назвал её «Звук и цвет». Из обычного ведра, висящего в воздухе (вспомнил, как в детстве мы барабанили по кастрюлям и вёдрам), вытекает, образуя лужу на полу, краска. Не настоящая, конечно, а выложенная мозаикой сине-зелёных тонов. В общем, имея продажу на такой выставке, считаю: экзамен там я сдал.
«АиФ-Прикамье»: – А на «Белых ночах»?
А.Д.: – Здесь, к сожалению, продать скульптуру не удалось. Но она остаётся в Перми. Так что хозяин у «Крыльев», надеюсь, рано или поздно появится. Ну а главную оценку - позитивные эмоции миллиона зрителей - на пермском экзамене я получил.
Наш комментарий: вернувшись из Перми, Алексей сообщил, что не хочет оставаться в Ашкелоне из-за полной невостребованности городской администрацией.
Я сделал всё, что можно, чтобы уговорить мастера подождать до 23-го октября. Возможно грядущие изменения ему понравятся. Он улыбнулся своей замечательной, усталой улыбкой и произнёс: «Дай-то Б-г!»
----------
Но, к великому сожалению и разочарованию, по непонятным причинам, побеждали те, кому до Алексея очень далеко и получали заказ на украшения, которые, скорее можно отнести к сомнительному и наивному творчеству, чем к профессиональным работам. А по поводу их художественного достоинства наши комментаторы не раз шутили и сомневались в адекватности авторов.
В поисках творческой реализации, Алексей посетил выставку «Белые ночи» в своем родном городе Перми. И мы знакомим вас, уважаемые читатели с материалом, опубликованном на федеральном российском сайте АиФ г. Перми:
На «Белых ночах» бывший пермяк создал скульптуру в стиле Гауди
«При всей тяжести моей работы это в то же время игра. Ведь я бью стекляшки, бью разные тарелки», - говорит Алексей ДАИНЗОН, израильский зодчий, работавший в фестивальном городке в течение всех «Белых ночей».
Он прилетел в Пермь за месяц до начала фестиваля. С пятью килограммами цветного стекла, сварочной маской и макетом будущей скульптуры в масштабе 1:20. Всё остальное предстояло организовать здесь. Звонил друзьям, бегал по магазинам в поисках посуды нужных оттенков (чтобы потом безжалостно её разбить!), искал спонсоров. Двоюродный брат-бизнесмен помог с керамической плиткой и помещением: на складе его магазина Алексей гнул сначала каркас из железа, затем всё это сваривал, бетонировал.
А к открытию фестиваля перевёз конструкцию в городок на эспланаде, где на глазах у публики с утра до позднего вечера украшал её мозаикой, проводя ежедневно ещё по несколько мастер-классов.
То ли девушка, а то ли ракушка
«АиФ-Прикамье»: – Самую неожиданную реакцию зрителей на вашу работу на фестивале помните?
А.Д.: – Детей она притягивала как магнит. Им всё хотелось потрогать, внутрь залезть. А взрослые восклицали: «О, из кусочков плитки! О, там кусочек тарелки! А я чашку на днях разбила и не знала, как её использовать. Можно на кухне мозаику сделать!» Идеи просто захлёстывали людей. То же и с названием скульптуры. Она у меня настолько разная со всех ракурсов, что каждый видит в ней что-то своё. Я, например, крылья бабочки. Кто-то - ракушку, кто-то - девушку… За всё время единственная женщина спросила: «Это у вас что? Злобная баба?»
Я улыбнулся, ответил: «Наверное, вам в автобусе кондуктор невежливый попался. Бывает».
Про невежливых кондукторов, проблемы с парковкой, отключение на месяц-другой горячей воды летом и прочие атрибуты пермской жизни Алексей знает не понаслышке. До 15 лет сам жил тут, пока в 1990 г. мама-медсестра и папа-автомеханик не переехали вместе с ним в Израиль. Ну а в 2000-х, после службы в армии, путешествий по миру и поисков себя, у него был ещё один «пермский период».
А.Д.: – До этого я работал в Японии, где наконец-то понял, что хочу заниматься творчеством, - рассказывает он. - Тогда же, из-за близости к российской границе, такая ностальгия пробила! Понял, что в России смогу учиться на родном языке, у хороших мастеров. И по совету знакомых поступил в Кунгурский художественный колледж, на резьбу по камню.
Матисс из Кунгура
В колледже, понятно, случился переполох: «К нам приехал иностранец!»
Однако Даинзон «на иностранщину не жал». На учёбу ездил через весь город на автобусе, а позволяла погода - на велосипеде. Сдружился с однокурсниками, хотя был старше большинства из них на 10 лет. Учился с огромным интересом, и до сих пор тепло вспоминает о своём наставнике Анатолии Овчинникове и других педагогах:
А.Д.: – На занятиях по академическому рисунку Анатолий Васильевич шутя называл меня Матиссом - за абстрактность работ. Но всегда поддер¬живал. Я окончил колледж за 2 года, по краткой программе. Педагоги, спасибо им, меня сфокусировали. Я понял, что такое композиция, как грамотно строить дизайн объекта, как чувствовать камень.
В то время Алексей впервые попробовал себя и в мозаике. Заболел ею ещё в конце 90-х в Барселоне, где в парке Гуэля его буквально сразили творения великого модерниста Антонио Гауди. На мозаичную саламандру, любимый персонаж Гауди, студент Даинзон, конечно, не замахнулся. Но орнамент из плитки на бордюре вокруг клумбы выложил. На фазенде у родственников в летние каникулы. Все пальцы изрезал, но сделал!
На выставке «Арт-Пермь - 2005» вместе с бывшим однокурсником они представили уже скульптурную композицию, украшенную мозаикой.
А уж сколько медведей из мрамора для желающих иметь этого зверя у себя на даче было вырезано им за четыре года работы в Перми - и не сосчитать.
Звук и цвет
Сейчас Алексей вновь живёт в Израиле, в городе Ашкелоне. Создал фирму, в которой он и дизайнер, и строитель, и агент. Работает по контрактам с муниципальной властью.
«АиФ-Прикамье»: – Делаете только то, что вам заказывают?
А.Д.: – Нет, предлагаю что-то и сам. Правда, мне интереснее абстракция, где можно экспериментировать с формой, а властям - кит, дельфин и кораблик. Поэтому бывают месяцы, когда тихо. Тогда готовлю работы для выставок.
Прошлой осенью в Тель-Авиве впервые прошёл выставочный «Осенний салон», основанный в Париже более 100 лет назад.
С его историей прочно связаны имена Пикассо, Родена, Шагала. На сей раз в выставке участвовало около 800 художников со всего Израиля, в том числе Алексей Даинзон.
Причём одна из его работ, обретя покупателей в лице русскоязычной пары, уехала в Канны:
А.Д.: – Я назвал её «Звук и цвет». Из обычного ведра, висящего в воздухе (вспомнил, как в детстве мы барабанили по кастрюлям и вёдрам), вытекает, образуя лужу на полу, краска. Не настоящая, конечно, а выложенная мозаикой сине-зелёных тонов. В общем, имея продажу на такой выставке, считаю: экзамен там я сдал.
«АиФ-Прикамье»: – А на «Белых ночах»?
А.Д.: – Здесь, к сожалению, продать скульптуру не удалось. Но она остаётся в Перми. Так что хозяин у «Крыльев», надеюсь, рано или поздно появится. Ну а главную оценку - позитивные эмоции миллиона зрителей - на пермском экзамене я получил.
Наш комментарий: вернувшись из Перми, Алексей сообщил, что не хочет оставаться в Ашкелоне из-за полной невостребованности городской администрацией.
Я сделал всё, что можно, чтобы уговорить мастера подождать до 23-го октября. Возможно грядущие изменения ему понравятся. Он улыбнулся своей замечательной, усталой улыбкой и произнёс: «Дай-то Б-г!»
----------
