Гейхал а Тарбут Ашкелон представляет

Он ушел – и оставил загадки. Странный, безоглядный, циничный, он был ни на кого не похожим. Он знаменит сегодня во всем мире – и даже собственная страна его чтит. А это с нами редко бывает.

Ханох Левин – так зовут этого драматурга. Он парадокс и загадочная территория. Ханох – великий Фома, родства не помнящий. Людей любил в меру. «Избранным народом» своих героев никак не числил. Драматург и поэт, он был угрозой и тревогой при жизни, а после смерти стал классиком и именно по его злым и нелицеприятным пьесам мир пытается понять душу израильтян. А израильтяне пытаются понять себя…
Большой авторитет в театральном мире России, критик и организатор крупных фестивалей Олег Семенович Лоевский, рассказал мне недавно, что в Хакасии поставили спектакль «Холостяки и холостячки».

А, поскольку некоторых слов, обозначающих определенные части тела и процессы, с ними связанные, в хакасском языке просто нет, их придумали специально для уточнения текста Левина.

Мы тут у себя уже видели разные результаты попыток оживления и воплощения Левина: средние ученические постановки, блестящие спектакли, создатели которых будто вырвались из пут всяких стилей и методик и взлетели в своих открытиях в большое небо истинной гениальности.

Так, на меня большое впечатление произвел спектакль польского сурового режиссера- волшебника Кшиштофа Варликовского «Крум», который остро и эффектно разнес в пух и прах сказочки про милую патриархальность и благословенный семейный уклад…

Французы привозили нам «Иова» - и тоже потрясли своей трактовкой
У режиссера Лорена Бретома – море фантазии. Яростный и оригинальный, бескомпромиссный взгляд на вещи. На театр. Его спектакль – не зеркало, а факел, костер. Даже еще круче – адское пламя. Он жжется. Бьет, ранит, во время действия ты пытаешься защититься, суеверно шепчешь «господи!», и ждешь новых жестких, эстетичных и не совсем, недетских режиссерских находок.

Уди Бен-Моше, наш ищущий и умный режиссер, уже награжденный за вклад в «левиниану» многими премиями и званиями, продолжает идти по каменистой почве к родникам и храмам этого автора. Главным его успехом до нынешнего дня можно считать спектакль «Заставь трепетать мое сердце».

Потом вполне удачно и разумно возник спектакль «Упаковщики чемоданов». И удивительная актриса Хана Марон, обаятельная, многозначная, сыграла в нем свою последнюю блистательную роль...

И вот – «Все хотят жить». Фарс с типичными левиновскими скептичными шутками. Стенограмма болезни под названием жизнь. Злой-добрый-жалкий человечек под рентгеном.

Опять тель-авивский «Камерный». И Рами Барух, сверкнувший в свое время в «Заставь трепетать мое сердце». И прежде всегда серьезная, а тут новая и неожиданная Анат Ваксман. И еще целая группа знаменитых и любимых актеров.
И все это вместе, с музыкой Керен Пелес, сценографией Лили Бен-Нахшон, костюмами Офры Конфино, создает, будто второе действие истории «Заставь трепетать мое сердце». Еще более жесткое. ...

Сюжет простой: герцог Позна (имя говорящее: этому парню суждено умереть – и жить ему уже поздно) получает знак. Позна возмущен: как это? Надо умирать, а ему совсем этого не хочется. И приказ ангела смерти может быть отменен, если найдется кто-то, согласный умереть вместо Позны.

И Позна начинает поиски. Он пытается убедить нищих и убогих, близких и далеких в том числе, родню и слуг, что им следует поменяться с ним местами в этой жизненной игре.

Мама (Двора Кейдар, участие которой в спектакле состоялось с согласия театра «Габима») и Папа (Йоси Грабер) опечалены и взволнованы тем, что сынку суждено умереть.
Мама даже восклицает: если бы я могла умереть вместо тебя! Но когда он с восторгом ловит ее на слове, мама отказывается. Ей хочется жить! Это же так понятно! То же и папа. И женушка Познабуха. И детки. И никто, ни один человек не желает поменяться участью с несчастным Позной.

Рами Барух –Позна простодушен и беззащитен. Смешон и жалок. Садистски пытает слугу-африканца. Изворотлив и беспощаден. Он убежден, что произошла чудовищная ошибка. Что именно ему следует жить. Он не в состоянии принять ситуацию. На простой и всем людям на земле знакомой злой данности - всякий живущий умрет – Левин строит парадоксальный каркас своей комедии.

Жестокая сатира и плач по смертным, обреченным на исчезновение объединяются здесь воедино. Рами Барух печалится со своим героем – и мудро насмехается над ним. Уж больно он суетлив и циничен, этот Позна. Ребенок и вампир в одном человеке дают страшноватый коктейль. Анат Ваксман в роли Познабухи очень хороша: она и воинственна и хитровата. И практична. И по-своему очаровательна. И неожиданно уморительна.

Тамар Кинан тоже блеснула в новом амплуа: она показала класс и стиль в роли одной из многочисленных левиновских жизнелюбивых красоток. Дебелая и яркая, она пьет жизнь из полной чаши. И все прочее ей глубоко безразлично и существует в стороне от ее гибкого стана и мелких мыслишек.

Ангелы смерти (это целая команда, неслаженная, подотчетная, ее работники так же суетны и мстительны, как их клиенты) мрачно и без всякого тепла наблюдают за прыжками Позны. Мрачный и элегантный Ицхак Хизкия здесь правит бал под именем Маветски (от слова мавет, смерть).

Органично и увлеченно все поддерживают Шломи Авраам, Ави Тармин, Итай Шор, Зив Клайх: они точно и убежденно окружают злой анекдот своим актерским вдохновением.