вход
На прошлой неделе я побывал в Кармиэле, встретился там со многими жителями города и своей давней знакомой - Риной Гринберг, заместительницей мэра.
Город готовится к муниципальным выборам, которые пройдут 30 октября. Пообщавшись с жителями, я с огорчением пришел к неприятному выводу - судьбе русскоязычного муниципального политика не позавидуешь.
Спросите почему? Потому что именно для нашей, русскоязычной общины характерна ситуация, что вне зависимости от того насколько человек выкладывается на благо репатриантов в городе, община его не поддерживает. Наоборот - даже ничего не зная о работе, которая была проделана, скажут, что сделано мало, не то, и не так.
И это практически эксклюзивная, если сравнивать с другими общинами, позиция русскоязычных израильтян. Почему мы так друг с другом?? Мне кажется, что это гремучая смесь нескольких процессов и факторов.
Первым является уничтожение еврейских общин как таковых в бывшем СССР, внедренный в подсознание на поколения страх ассоциироваться с другими такими же как ты, так как за это можно заплатить страшную цену. Люди привыкли ограничивать свой круг своей семьей, не желая попасть под удар из-за своей принадлежности к определенной группе населения.
Второй - это желание поскорее абсорбироваться в Израиле, раствориться в «плавильном котле». Но тут есть проблема, на которую не обращают внимания. «Котла» уже нет десятилетия. Общность, народ Израиля, давно существует, но он абсолютно не монолитен, совсем не однороден.
Десятки крупных и мелких общин израильтян - выходцев из разных стран и регионов, адептов разных направлений иудаизма, членов профсоюзов и других структур, существуют внутри общества, взаимодействуют, иногда враждуя, иногда объединяясь во имя своих интересов. Интересов, которые есть у всех и всегда, и которые практически регулярно сталкиваются между собой.
И это абсолютно нормально, это естественно. Мы все разные! В рамках наших прав, как граждане, мы имеем разные желания. И страна у нас маленькая, отнюдь не богатая, так что надо стараться выкроить что-то для себя и тех, кто на тебя похож.
Примеров тому множество - любой знает, что выходцы из стран Магриба хотят продвигать свою традицию, считая, что культуру в стране «захватили» ашкеназы. Они пробивают, например, более масштабное изучение своей истории в школах.
Ультра - религиозные хотят хранить субботу, светские хотят в субботу отдыхать и развлекаться. Выходцы из Эфиопии хотят привезти родственников, друзы - хотят расширенного представительства на госслужбе и квот... И все за это борются в меру своих сил. Это и есть демократия. Это борьба за то, чтобы ограниченный ресурс достался вам и таким как вы. Это правило жизни в нашей стране.
Только одна группа населения - одна из самых крупных, говорящая на одном языке, сконцентрированная в основном в нескольких больших городах, имеющая определенные исключительно присущие ей черты и потребности, сформировавшиеся исторически, резко выделяется на фоне остальных.
Эта группа старается отречься от себя в надежде, что это быстро сделает их «израильтянами». Забывая о том, что они уже израильтяне, но, в отличие от остальных, не относят себя ни к какой общине.
Для них, аутсайдеров, все эти деления на религиозных, марокканцев, эфиопов и так далее выглядят как неактуальные характеристики, имеющие отношение только к стране исхода или религии и не имеющие социальных последствий.
Поэтому ради абсорбции в общество «русские израильтяне» пытаются выйти из того, что им кажется «русским гетто» (и частично им является).
Но вместе с водой они в данном случае выплескивают и младенца, пытаясь покинуть «гетто», они становятся людьми без общины, группой одиночек, где каждый за себя и которая не борется за свои права как единое целое.
Более того, группой, которая готова примкнуть к любой другой общине, если позволят, и которая готова топить других представителей этой группы при каждом удобном случае.
Что интересно, никто, кроме русских израильтян, публично не льет гигантские потоки грязи и критики на представителей собственной общины. О чем это сигнализирует другим - о том, что общины нет и с ее представителями можно не считаться.
Ресурсы, напомню, конечны, на всех не хватит. Представители каждой общины заботятся в первую очередь о ней, а русскоязычные израильтяне окажутся в результате собственных действий в самом конце очереди и получат что-то по остаточному принципу (если получат вообще).
Причем до, после и во время любых выборов любых кандидатов из русскоязычной общины топить и критиковать будет сама же община. В результате кандидат не получит достаточной поддержки и не сможет в итоге действовать на благо представителей общины. За что в итоге получит опять же по голове от нее же.
Но вернемся к Рине Гринберг и Кармиэлю. Я не в одной партии с Риной, но я знаю ее много лет и понимаю, сколько сил и времени она вкладывает в то, чем занимается. Поддержите ее, дайте ей крепкий тыл, покажите, что русскоязычные израильтяне своих не бросают. И она покажет, как много она может и хочет сделать для вас и для города.
Дайте ей силу сделать для вас то, что вы сами хотите.
Роберт Илатов
Город готовится к муниципальным выборам, которые пройдут 30 октября. Пообщавшись с жителями, я с огорчением пришел к неприятному выводу - судьбе русскоязычного муниципального политика не позавидуешь.
Спросите почему? Потому что именно для нашей, русскоязычной общины характерна ситуация, что вне зависимости от того насколько человек выкладывается на благо репатриантов в городе, община его не поддерживает. Наоборот - даже ничего не зная о работе, которая была проделана, скажут, что сделано мало, не то, и не так.
И это практически эксклюзивная, если сравнивать с другими общинами, позиция русскоязычных израильтян. Почему мы так друг с другом?? Мне кажется, что это гремучая смесь нескольких процессов и факторов.
Первым является уничтожение еврейских общин как таковых в бывшем СССР, внедренный в подсознание на поколения страх ассоциироваться с другими такими же как ты, так как за это можно заплатить страшную цену. Люди привыкли ограничивать свой круг своей семьей, не желая попасть под удар из-за своей принадлежности к определенной группе населения.
Второй - это желание поскорее абсорбироваться в Израиле, раствориться в «плавильном котле». Но тут есть проблема, на которую не обращают внимания. «Котла» уже нет десятилетия. Общность, народ Израиля, давно существует, но он абсолютно не монолитен, совсем не однороден.
Десятки крупных и мелких общин израильтян - выходцев из разных стран и регионов, адептов разных направлений иудаизма, членов профсоюзов и других структур, существуют внутри общества, взаимодействуют, иногда враждуя, иногда объединяясь во имя своих интересов. Интересов, которые есть у всех и всегда, и которые практически регулярно сталкиваются между собой.
И это абсолютно нормально, это естественно. Мы все разные! В рамках наших прав, как граждане, мы имеем разные желания. И страна у нас маленькая, отнюдь не богатая, так что надо стараться выкроить что-то для себя и тех, кто на тебя похож.
Примеров тому множество - любой знает, что выходцы из стран Магриба хотят продвигать свою традицию, считая, что культуру в стране «захватили» ашкеназы. Они пробивают, например, более масштабное изучение своей истории в школах.
Ультра - религиозные хотят хранить субботу, светские хотят в субботу отдыхать и развлекаться. Выходцы из Эфиопии хотят привезти родственников, друзы - хотят расширенного представительства на госслужбе и квот... И все за это борются в меру своих сил. Это и есть демократия. Это борьба за то, чтобы ограниченный ресурс достался вам и таким как вы. Это правило жизни в нашей стране.
Только одна группа населения - одна из самых крупных, говорящая на одном языке, сконцентрированная в основном в нескольких больших городах, имеющая определенные исключительно присущие ей черты и потребности, сформировавшиеся исторически, резко выделяется на фоне остальных.
Эта группа старается отречься от себя в надежде, что это быстро сделает их «израильтянами». Забывая о том, что они уже израильтяне, но, в отличие от остальных, не относят себя ни к какой общине.
Для них, аутсайдеров, все эти деления на религиозных, марокканцев, эфиопов и так далее выглядят как неактуальные характеристики, имеющие отношение только к стране исхода или религии и не имеющие социальных последствий.
Поэтому ради абсорбции в общество «русские израильтяне» пытаются выйти из того, что им кажется «русским гетто» (и частично им является).
Но вместе с водой они в данном случае выплескивают и младенца, пытаясь покинуть «гетто», они становятся людьми без общины, группой одиночек, где каждый за себя и которая не борется за свои права как единое целое.
Более того, группой, которая готова примкнуть к любой другой общине, если позволят, и которая готова топить других представителей этой группы при каждом удобном случае.
Что интересно, никто, кроме русских израильтян, публично не льет гигантские потоки грязи и критики на представителей собственной общины. О чем это сигнализирует другим - о том, что общины нет и с ее представителями можно не считаться.
Ресурсы, напомню, конечны, на всех не хватит. Представители каждой общины заботятся в первую очередь о ней, а русскоязычные израильтяне окажутся в результате собственных действий в самом конце очереди и получат что-то по остаточному принципу (если получат вообще).
Причем до, после и во время любых выборов любых кандидатов из русскоязычной общины топить и критиковать будет сама же община. В результате кандидат не получит достаточной поддержки и не сможет в итоге действовать на благо представителей общины. За что в итоге получит опять же по голове от нее же.
Но вернемся к Рине Гринберг и Кармиэлю. Я не в одной партии с Риной, но я знаю ее много лет и понимаю, сколько сил и времени она вкладывает в то, чем занимается. Поддержите ее, дайте ей крепкий тыл, покажите, что русскоязычные израильтяне своих не бросают. И она покажет, как много она может и хочет сделать для вас и для города.
Дайте ей силу сделать для вас то, что вы сами хотите.
Роберт Илатов
2